Позволю себе заметить, что нудистский пляж вообще – это скучно. Конечно, если вы на нем в первый раз, то вас весьма развлекает борьба с собой. Обычно вы предпочитаете лежать на животе, особенно, если вы – молодая особь мужского пола, собираете в кулак всю свою волю, когда солнце заставляет вас пойти освежиться в воду, и не знаете, куда девать глаза, когда приходится говорить с симпатичными спутницами или спутниками.

Но по прошествии некоторого времени, вместе с приобретением ровного, без светлых полосок загара, указанные странности вашего поведения в этом «райском» месте исчезают, и созерцание большого количества обнаженных тел становится вещью вполне обыденной. Безусловно, на нудистских пляжах, как, впрочем и в других местах, вы можете найти себе множество других занятий и развлечений, но это – тема для отдельного исследования.

Попутно не могу не сказать, что пребывание на обычных пляжах -- занятие тоже не слишком веселое, поскольку вынужденное наблюдение большого количества тел, более всего озабоченных борьбой с излишним весом и потреблением пива, вряд ли может подтвердить тезис о том, что человек – самое совершенное творение матушки природы.

Совсем другие впечатления вы получите, если путешествуете на байдарке или другом микро плавсредстве по одной из многочисленных малых речек средней полосы России, где быстро, а где чуть заметно струящих свои теплые воды, например, в прославленный всемирно известными писателями Дон. В отличие от него эти скромные водные потоки в газетных статьях не называют артериями страны, обеспечивающими перевозку жизненно важных грузов, по ним далеко не везде пройдет даже небольшая моторная лодка, а извлеченная из-под кровати байдарка кое-где будет с трудом проходить сквозь тростниковую «тайгу» или завалы упавших деревьев. Для местных жителей такая река не является дорогой, по которой тем или иным способом можно достичь другие населенные пункты: огромные открытые безлесые пространства, окружающие пойму таких рек, и без того предоставляют выбор многих вариантов передвижения от пьяно-пеше-гужевого до автомобильного.

Но если вы все-таки решились переместить свое засидевшееся тело на какой-либо посудине по одной из этих речек, то вам обеспечено совершенно другое восприятие этих великих просторов. Окружающие эту воду труднопроходимые леса или заросли тростника в два человеческих роста, где-то шириной в несколько метров, а где и километров, создают иллюзию оторванности от цивилизации, от кипящей где-то трудовой деятельности, коров и тракторов, когда порой только по небольшим участкам, отвоеванным человеком для подхода к воде, сельским микропляжикам, можно догадаться, что где-то недалеко находится село. А огромные тростниковые «разливы» ставят порой такие неожиданные задачи по выбору пути, которые самые опытные путешественники вынуждены решать, выведывая информацию у редких местных жителей или определяя направление движения воды высматривая направление наклона водной растительности.

В жаркий летний день за каждым поворотом причудливо петляющей реки вас может ожидать совершенно чудный вид убегающих от воды загорелых женских ягодиц, завораживающую красоту движения которых во все века пытались передать лучшие художники всего мира. Вспугнутые появлением на реке невиданного, машущего веслами «зверя», сельские любительницы натурального загара, бросаются прочь от воды, на ходу прикрываясь попавшимися под руку полотенцами или предметами туалета. А когда бежать, по причине страшной густоты окружающей место загара растительности, им некуда, то у вас есть возможность с воды задать им несколько невинных вопросов, например, куда тут плыть дальше и насладиться их внутренней борьбой между желанием рассмотреть неожиданно «заплывших» в их родные пенаты гостей и невозможностью перевернуться из положения «лежа на животе» в другое, более для беседы удобное.

Не исключено, что в следующий момент перед вами откроется вид идущей вам навстречу «пироги» -- уникальной, долбленой из цельного ствола дерева лодки, такие еще встречаются на реке Битюг, да бог знает где еще в мире. В этой среднерусской «гондоле» будет сидеть совсем юная «Джульетта», а стоящий по всем правилам на корме не менее юный «Ромео» будет шестом направлять это сидящее почти под борта в воде плавсредство к уединенному пляжику, где они сумеют в полной мере воспользоваться преимуществами райского островка и теплого «моря» реки, спокойно текущей среди враждебного океана цивилизации. Такие, уже занятые парами или стайками молодежи укромные местечки, наверняка еще внезапно откроются вашему впередсмотрящему взгляду за ближайшим поворотом. Недаром уже взрослые женщины, жившие когда-то в юности на реке Битюг, вспоминая об этом времени, произносят, улыбаясь, прикрывая глаза и сладострастно придыхая: «Ах, Битюжок...».

Но, проходя по реке мимо казачьих сел, в местах, где лесов становится совсем мало, а преобладают огромные поля, можно наблюдать совершенно иную картину. Из села покажется большая повозка на автомобильных колесах, запряженная статной, высокой кобылой, совершенно плоская, без бортов, на которой расположится группа женщин разного возраста. Впереди, держа вожжи, с идеально прямой спиной, расположенной строго перпендикулярно поверхности телеги, будет чинно, по королевски восседать солидная дама, остальные спутницы, пытаясь вторить ее посадке, свесив ноги с бортов – вслед за ней. Она подъедет к единственному на километр степи вокруг дереву на берегу реки, наверное, излюбленному месту их купания, и остановится в тени. Бросив закрытое, темное платье на повозку и выйдя на солнце, она поразит вас абсолютно белой кожей обнаженного тела. Не обращая никакого внимания на то, что вы на минутку остановились в 15 метрах, на противоположном берегу узкой реки, она подойдет к ней, спокойно закрепит на затылке волосы, и не спеша погрузит свою величавую, сияющую на солнце красоту в ее светлые струи. При ее входе в воду уже вам, даже если вы закаленный приверженец нудизма, придется выбирать, куда устремить свой нескромный взгляд. И только не многие окажутся готовы спокойно, отчужденным взором стороннего наблюдателя, созерцать эту великолепную картину.

Поглощенный рассуждениями о том, что такое сельское целомудрие и мораль, навеянными виденными сценками из разворачивающейся перед вами кинокартины под названием «Малая среднерусская река», вы незаметно можете быть принесены вечно текущими струями в редкое село, стоящее прямо у воды, где, двигаясь вдоль стаек уток и гусей, поравняетесь с тройкой мальчиков, даже еще не пацанов, лет 9 – 10 от роду, один из которых безо всякого предисловия и видимой причины хриплым низким голосом уже познавшего многие тайны взрослых организма громко изречет такие перлы матерной русской словесности, от которых даже у составителя словаря соответствующего сленга прольются слезы умиления и глубокой благодарности. А вы, онемев, долго будете думать над тем, стоит ли пытаться объяснить смысл сказанного вашему ребенку.

Позже, поговорив с бомжеватого вида мужчиной, который неожиданно явит перед вами познания морского дела капитана дальнего плавания, несколько лет назад сходившего в сельский магазин «за пивом», да так и продолжающего, прикипев к этой деревне, но тайно тоскуя о море, уже много лет по несколько раз в день совершать эти походы, вы окончательно поймете, в какой далекий и малоизведанный космос занесла вас эта река. И может быть потом, прогуливаясь по цивилизованным нудистским пляжам, к вам придет мысль, что даже бездна страстей, скрытая за их скукой, ничто по сравнению с неожиданно открывшимися при путешествии по среднерусским рекам глубинами народной души. И вам захочется... но это – уже тема для другого, фантастического рассказа.

Выйти на главную страницу